Пенсионная система становится все больше похожа на концепцию безусловного основного дохода

Госдума в первом чтении приняла закон, который СМИ теперь называют «законом о пенсионной реформе». Однако в нем говорится не о старте в России пенсионной реформы, а об изменении лишь одного параметрического фактора пенсионной системы – возраста выхода на пенсию. Пенсионная реформа не должна и не будет ограничиваться повышением возраста – скорее всего, нас ждут новые решения. Они еще больше усилят недоверие общества, особенно молодых, ко всему, что связано со словом «пенсия». Люди уже сейчас перестают верить и в будущую пенсию, и в целом в систему социального страхования, что приводит к сознательному уходу от уплаты налогов и взносов. В итоге снижаются отчисления на пенсию и нарушается пенсионный баланс, базирующийся на соглашении между поколениями, пишет Евгений Якушев, исполнительный директор НПФ «Сафмар» в "Ведомостях".

Понятие «пенсионный возраст» имеет несколько значений. Во-первых, это ориентир для планирования жизни – «до пенсии» и «на пенсии». Во-вторых, оно отражает представление об ожидаемом уровне утраты трудоспособности: исторически считалось, что в этом возрасте из-за болезней человек объективно не сможет работать. В-третьих, это юридический момент возникновения права на пенсию по возрасту.

Необходимость повышения пенсионного возраста сегодня прежде всего обосновывают изменением демографической структуры населения – увеличением продолжительности жизни и ростом доли пенсионеров. Однако причина дефицита пенсионной системы кроется не только в демографических проблемах, но и в структурных изменениях на рынке труда.

Четвертая промышленная революция приводит к сокращению занятости на крупных промышленных предприятиях. Последние десятилетия экономика становится все более сервисной, в ней все более активно представлены малые предприятия и самозанятое население. Это тренд будущего: автоматизация предприятий, роботы вместо людей и использование искусственного интеллекта приведут к тому, что рынок труда изменится окончательно.

Фонд оплаты труда как база для расчета страховых взносов уже не отражает вклада отдельного работника в производственный процесс и прибыль организации. Становится все больше фрилансеров – людей, которые работают не постоянно, а периодически, получая вознаграждение за результат, а не регулярную зарплату.

Меняется культура труда и занятости. Если раньше все работали по найму, платили налоги и «спали спокойно», то сейчас все больше распространяется сдельная форма оплаты, т. е. по факту. При этом люди все чаще используют различные варианты налоговой оптимизации – расчеты в наличной форме или патент индивидуального предпринимателя. Они не хотят платить страховые взносы, так как не верят в будущую пенсию. Они не верят в соблюдение общественного договора следующими поколениями. Разговор о будущих пенсиях вызывает у молодых смех и неприятие. Модно работать так, чтобы платить меньше налогов. Те, кто декларирует, что минимизирует налоговые выплаты, имеют имидж «продвинутых», и, к сожалению, это воспринимается окружающими позитивно. Общество спокойно воспринимает распространение практики уклонения от налогов, что в итоге приводит к снижению общего уровня социальной защиты и пенсий.

Теряется связь между взносами и пенсиями

Противников у повышения пенсионного возраста много, но, как правило, громче всех выступают как раз те, кто не платит никаких страховых взносов, рассчитывая на максимальную поддержку со стороны государства.

Кто будет бенефициаром экономического эффекта от повышения пенсионного возраста? Учитывая поставленную задачу борьбы с бедностью, рациональным выглядит предложение о повышении размеров пенсии нынешним пенсионерам. С другой стороны, граждане будут дольше трудиться, и, соответственно, уплачивать больше страховых взносов. Нет оценок изменения размеров пенсий для будущих пенсионеров, а, учитывая текущую формулу расчета стоимости балла, выгоды именно для них не вполне очевидны.

«Плоские» пенсии, одинаковые практически для всех категорий пенсионеров, и утрата принципа страховой эквивалентности с уплаченными взносами делают пенсионную систему все больше похожей на концепцию безусловного основного дохода. Если пропадает смысл учета индивидуального вклада, то пропадает и мотивация к уплате взносов. Нет необходимости содержать инфраструктуру пенсионной системы – персонифицированный учет, проверку трудового стажа и приобретенных пенсионных прав для расчета размера пенсии. Утрата солидарности поколений трансформирует институт пенсий в пособия по старости, выплачиваемые из бюджета, что эквивалентно введению универсального дохода.

Порочный круг недоверия

Пенсионная реформа – это целый комплекс мероприятий, а не только повышение пенсионного возраста. Учитывая это, следует ожидать новых непопулярных решений. Ближайшее, например, – это реформирование института досрочных пенсий. Статистика говорит, что до 30% пенсий назначается со снижением пенсионного возраста. Это работники вредных и опасных производств, правоохранительных органов и работающие в условиях Крайнего Севера. Этот элемент пенсионной системы также будет меняться, причем на фоне ухудшения условий для основной части работников.

Однако частые изменения системы негативно сказываются на восприятии пенсионной тематики молодыми людьми, которым до пенсии еще много лет. Они испытывают недоверие ко всем предлагаемым изменениям в пенсионном законодательстве. Круг замыкается: в результате такого глобального недоверия они не видят смысла в уплате налогов и страховых взносов, соглашаясь на серые схемы.

При любом раскладе молодым еще долго надо будет ждать стабилизации государственной пенсионной системы, чтобы поверить в исполнимость пенсионных обязательств в будущем. Люди все больше будут рассчитывать только на себя и собственные сбережения, и это открывает новый горизонт для развития пенсионных продуктов и услуг.